Об этом рассказал Александр Базилевский, заведующий лабораторией сравнительной планетологии Института геохимии и аналитической химии имени Вернадского (ГЕОХИ).

«Лунная гонка» между Советским Союзом и США, начавшаяся в 1962 году, была в самом разгаре, когда в июне 1968 года один из создателей отечественной планетологии Кирилл Флоренский пригласил Базилевского на работу в недавно организованный отдел геологии Луны и планет Института космических исследований.

«Дело, которым мы должны были заниматься под руководством Кирилла Павловича, было для всех нас крайне необычным: мы должны были изучать детальные фотографии поверхности Луны и на основании этого изучения выбрать и охарактеризовать места посадки советской пилотируемой экспедиции на Луну», - говорит Базилевский.

По его словам, из-за строгой секретности тогда никто не знал о подготовке полета советских космонавтов на Луну.

«Мы до прихода в отдел ни про такой проект, ни про то, что вообще наши космонавты готовятся к полету на Луну, ничего не знали. Когда начали работать, кое-что, нужное для нашей работы нам рассказали», - вспоминает ученый.

Проект экспедиции назывался Н1Л3, где Н1 - обозначение ракеты, которая должна была доставить двух космонавтов на орбиту вокруг Луны, а Л3 - название космического аппарата, состоящего из орбитального и взлетно-посадочного модулей, рассказал ученый.

Один космонавт, согласно проекту, должен был спуститься на поверхность Луны в посадочном модуле, а второй оставаться на окололунной орбите. Космонавт на поверхности Луны должен был провести наблюдения, установить приборы для различных долговременных измерений, взять образцы лунного грунта и камней, взлететь к находившемуся на орбите товарищу, а затем они вместе должны были вернуться на Землю.

«Самой рискованной частью экспедиции была посадка на поверхность Луны, - отметил ученый. - Уже тогда было известно, что она неровная, испещренная многочисленными кратерами и нередко покрытая камнями, в том числе крупными».

Базилевский пояснил, что если лунный корабль сядет на крутой склон кратера или на большой камень, он может перевернуться, после чего аппарат уже не сможет взлететь. Чтобы этого не случилось, надо было, чтобы космонавт при посадке мог «отрулить» от опасного места, а корабль мог совершать маневр.

«Но какая должна быть величина возможного маневра? Метры? Десятки метров? Сотни метров? Это можно рассчитать, если знать, как часто встречаются те или иные уклоны поверхности и камни того или иного размера. Эти характеристики поверхности и должна была определить наша команда, изучая снимки лунной поверхности», - отметил ученый.

Однако тогда советским специалистам были доступны только снимки, сделанные с помощью наземных телескопов, причем на лучших из них были видны детали поверхности поперечником более 1-2 километров, в то время как нужно было видеть детали поперечником в десятки сантиметров.

«Таких снимков у нас не было, но они были у американцев, которые для подготовки их пилотируемой экспедиции на Луну (программа «Аполлон») провели детальное фотографирование поверхности Луны аппаратами «Лунар Орбитер». Нашу экспедицию готовило предприятие, которое возглавлял Сергей Павлович Королев, теперь это ракетно-космическая корпорация «Энергия». Это предприятие обратилось к одной из наших спецслужб, и у нас появились прекрасные копии американских снимков», - рассказал ученый.

«Нам не сказали, были ли эти снимки куплены или приобретены каким-то иным образом, да это нас и не волновало. Важно было, что нам есть с чем работать», - добавил он.

После того, как снимки были получены, начались исследования - ученые обрисовывали кратеры, сортировали их по глубине, считали и измеряли камни, рассматривая снимки под бинокулярным микроскопом, как геологи рассматривают песчинки, составляли таблицы частоты встречаемости кратеров и камней, строили графики.

«Вообще-то, такая работа - это довольно занудное дело. Но в данном случае мы работали с большим энтузиазмом, который подогревался тем, что каждую пятницу к нам приезжал сотрудник королевского предприятия. Он обсуждал с нами наши результаты и увозил их с собой для использования в их проектно-конструкторской работе. Такая востребованность результатов твоего труда - это великое счастье, и мы с удовольствием вспоминаем это время», - говорит ученый.

Однако их работа не была востребована: проект Н1Л3 из-за неудач с ракетой Н1 в 1970 году был прекращен и советская лунная программа сосредоточилась на автоматических аппаратах. На Землю доставили образцы лунного грунта зонды "Луна-16, -20, -24", по лунной поверхности путешествовали "Луноход-1" и "Луноход-2".

«Во всех этих случаях нужно было выбирать места посадки и давать инженерам характеристики поверхности, на которую мы собирались садиться. Этому мы научились, работая на проект Н1Л3», - заметил Базилевский.

Он сообщил, что попутно ученые узнали много нового о свойствах лунной поверхности, а выбор мест посадки стал одной из «специализаций» лаборатории сравнительной планетологии, которая с 1975 года вошла в состав ГЕОХИ РАН.

«Наша текущая забота - это выбор и характеристика мест посадки для аппарата «Фобос-Грунт», который через несколько лет должен привезти нам образцы со спутника Марса – Фобоса», - сообщил ученый